Whatever It Takes

Внезапно, пишу этот пост в четверг. Как и большинство постов, этот будет о полете. Раньше написать не мог, был занят на работе. Конечно, не так как в Macquarie, часов до 7 максимум. Надеюсь, это дело не разрастется и не примет необратимый характер. Хотя, в районе 7 часов кто-нибудь из старших обязательно подойдет и поинтересуется все ли в меня в порядке и чего я все еще на работе.

Начну рассказ с середины прошлой недели. Тогда на Сидней навалилась жара. Если в первый ее день я засыпал на одеяле, а просыпался под ним, то в последующие дни уже на нем. Тенденция. Долго это продолжаться не могло, погода должна была измениться в ближайшие дни. А как раз в один из ближайших дней у меня был запланирован полет. Так что я с четверга начал интересоваться прогнозами погоды и пристально смотреть на метеорологические карты. Во всему было видно, что с юго-запада на нас шел холодный фронт. И он достигал Сиднея как раз в воскресенье, где-то между 10 утра и 10 вечера, то есть именно тогда, когда нужно было лететь. Нехорошо, но, может, удастся проскочить до его прихода.

В субботу жара достигла пика: одни прогнозы давали 36, другие 41 градус (это когда делаешь вдох и тебе выжигает ноздри, а струи воздуха кипятят мозг). Мне это, в конце концов, надоело и я решил купить вентилятор. Тот, что был, очень маленький. Только вот не хотелось брать простой осевой, а что-нибудь поумнее и такое, чтобы пылью не забивалось. Или чтобы было легко чистить. У осевых вечная проблема - решетки. Забиваются грязью и трудно отмываются. Плюс еще требование - должен занимать мало места, чтобы зимой его можно было убрать с глаз долой. Короче, выбрал Dyson Air Multiplier. Осталось только его найти.

Оказалось, что эти штуки здесь весьма популярны, продавались в Harvey Norman. И вот в субботу, с утра, я сгонял в магазин за продуктами, среди которых был почти 6-килограммовый арбуз (от дома до магазина километра 1,5-2, на улице жара под 40, напоминаю), приволок это все домой, и поехал в город. Там зашел в свое старое знакомое место, где можно поесть, ибо с утра ничего не ел, а время было как раз обеденное. После этого уже в Harvey Norman.

В магазине вентиляторов не оказалось. Вернее, были, но большие. Значит, надо было искать еще один Harvey Norman. Один такой был в районе станции Central, но я точно не помнил где. Как выяснить? Зашел в Myer, нашел там стенды с техникой Apple, встал за Macbook Air и полез в интернет. Бесплатный интернет - вещь. Ну, а дальше на поезд и на станцию Central, от которой еще минут 10 пешком до торгового центра. Там нашел нужный вентилятор (диаметр 30 см), взял коробку, с ней на кассу, и обратно на станцию, откуда уже домой.

Дома свалился спать, хотя хотел заняться чтением учебника по планированию полетов. Блин, когда же я все это, наконец, выучу? Проснулся часов в 7 вечера и понял, что что-то не то: началась тошнота. Где же это я траванулся? Ничего необычного не ел, сто раз уже питался в том месте. Да и не перегревался, вроде. А ведь завтра полет накрывается. В общем, не буду загружать деталями, было весело, причем неоднократно. Когда-то в Ухте от этого спасался активированным углем, а здесь никаких средств у меня не было. Чтобы поменьше тошнило, пришлось часто и глубоко дышать, в результате чего я и сесть-то толком не мог, началась гипервентиляция. Думал, что пройдет само, но когда наступило 10:20 вечера, понял, что с этим надо что-то делать, и вызвал скорую. Проблема-то, в общем, не особо серьезная, если бы было кому мне помочь. Но никого нет. Так что и выхода не было.

Скорая приехала минут через 20. Те ребята, которые приехали, напоминали скорее не врачей, а электриков: синяя одежда и какие-то чемоданчики в руках. Посмотрели на меня, позадавали кучу вопросов, и сказали, что единственное, чем они могут помочь - это отвезти меня в больницу, где врач разберется что делать. Ну, что ж, делать нечего. Кое-как собрался, и пошел с ними в машину.

В машине меня положили на носилки, дали пластиковый мешок сами знаете для чего, и взяли анализ крови на сахар, который оказался в норме. Куда мы ехали видно не было, хотя я догадывался об этом. Недалеко от дома есть большая больница. Когда приехали, меня на носилках выкатили из машины и сразу в здание, так что где мы находимся я так и не разглядел.

В больнице носилки закатили в палату, подняли кровать до их уровня, и я на нее кое-как переполз. Дальше пришел некто и начал задавать много вопросов, заполняя какие-то бумаги. Проблема была в том, что я не очень-то мог говорить, как уже писал, была гипервентиляция, единственное, чего хотелось - это чтобы мне побыстрее начали помогать, а не мучили вопросами о моем местожительстве и прочей ерунде. Потом с радостью отвечу, а сейчас мне хреново, помогите сначала, а? В конце он дал мне анкету и попросил заполнить. Ты издеваешься? Да я говорю-то с трудом, меня того гляди вырвет, какие анкеты? Он ее отложил в сторону, ушел, вернулся с халатом и попросил переодеться. Мне это как-то удалось.

Потом взяли кровь из вены на анализ. Я спросил что будут делать дальше и нельзя ли попить. Мне сказали, что надо ждать доктора, пока его нет ничего нельзя ни пить ни есть, а для поддержки мне поставят капельницу с чем-то укрепляющим и противорвотным. И еще удалось выяснить что это за больница. Как я и думал, это был королевский госпитать принца Альфреда (RPAH). Пока происходили все эти события, гипервентиляция развивалась: руки похолодели, онемели, скрючились и работали только на сжатие, о чем я и сообщил всем присутствующим. Посоветовали пореже дышать, и поставили капельницу:

И, собственно, все. Лежи себе, жди врача. Если станет плохо - есть кнопка вызова. Я и лежал, понемногу приходя в себя. Довольно скоро отогрелись руки и я попытался выйти в интернет с телефона, но связь там была очень слабой. Традиция такая в больницах, что ли? Что делать? Даже посмотреть не на что:

Хотя, по сравнению с российскими больницами, все это выглядит фантастикой: как, своя палата? Буржуй! Да уж, не пролетарий. Но делать все равно нечего. А, между тем, пошел третий час ночи. Хорошо, что днем поспал, а то бы совсем тяжело было.

Доктор появился часа в 3 ночи, представился Люком и поздоровался за руку. Традиция такая здесь: никаких фамилий, просто Люк. Спросил как я себя чувствую. К тому времени уже хорошо. Ну что же,очередная куча вопросов, но уже с моей стороны. Довольно много чего друг другу наговорили, я выяснил все, что хотел, а он убедился, что со мной все в порядке. Сказал, что такие вот отравления бывают на ровном месте и те капельницы, что мне поставили - это все, что нужно в таких случаях. В конце спросил не хочу ли я домой. Ну да, разумеется, мне ведь в 6 утра просыпаться на вылет.

Напоследок попросил у Люка воды, уж очень хотелось пить. Он ушел, вернулся со стаканом воды, а потом, медбрат начал отсоединять капельницу. Это заняло некоторое время, прикрепили ее уж очень надежно. Люк вернулся с конвертом с выпиской, еще раз пожал руку и попрощался, посоветовав обращаться, если что. Я переоделся и вышел на улицу.

Темно, тепло, шумят цикады, сверху пищат летучие лисицы. Атмосфера. Пошел домой. До него было не очень далеко, дошел минут за 15, к 4 часам утра. Спать уже смысла не было, так что просто сидел в интернете. А в 6:15 выехал на велосипеде на станцию чтобы к 7:30 быть на аэродроме.

По прибытии, традиционно получил прогноз погоды, который был неважным: фронт уже дошел до нашей зоны 21 и в аэродроме Bathurst давали облачность с нижней кромкой 800 футов, дождь с видимостью 5000, а позже и грозу. А ведь маршрут полета проходил как раз через него. Да и для Bankstown прогноз на 12 часов дня был так себе: ветер 20 порывы до 30 узлов. По высотам ветер тоже дул неплохо: то 35 то 45 узлов, из-за чего в расчетах получались совршенно дикие поправки.

Рассчитав все, что было нужно, пошел бродить на улицу, где наткнулся на любопытный предмет:

Цемент в качестве балласта. Что у них, чугуния нет, что ли?

Пришел Тони и мы засели за прогнозы, время от времени поглядывая в окно на запад, откуда шел фронт с валом облаков. То, что через Bathurst лететь не получится было понятно изначально, но что тогда делать? Тони предложил полететь на север. Мне для самостоятельного полета нужно как минимум дважды пролететь северным маршрутом, там есть узкое место между военной зоной базы Ричмонд и зоной подхода к международному аэропорту. Нужно было запомнить наземные ориентиры.

Ну что же, собрались, запустились, полетели. Атмосфера была, в основном, стабильная, хотя снос самолета был весьма ощутимым. И иногда его дергало порывами. Это все же приятнее термической болтанки. Хоть я на нее внимания и не обращаю, но штурвалом уж очень активно приходится работать, не расслабишься.

Долетели до поселка Patonga, который находится в самом конце линии выхода из зоны аэродрома. Тони спросил как я смотрю на то, чтобы сделать Touch and Go в Warnervale. Да нормально, отчего же нет? Тогда летим туда.

Вот это уже особенный эпизод в моей летной биографии. Этот аэродром расположен к северу от Patonga милях в 30-40. Так как нас безбожно сносило ветром в сторону океана, мы решили не выпендриваться и лететь вдоль берега, а потом заходить на него с востока. Полоса там была направлена по 02-20, то есть почти с севера на юг. Следовательно, процедура такая: спускаемся до 1000 футов, проходим над торцом полосы 20, смотрим на указатель ветра, дальше принимаем решение откуда заходить. И в воздухе и на земле было тихо: никто не ездил и не летал, следовательно, спросить было не у кого.

Пролетая над аэродромом я разглядел указатель ветра, который показывал нечто переменное, между западным и северо-западным. Значит, садиться надо на полосу 02. Ладно, делаю разворот влево, готовлю машину к посадке, шасси, закрылки, пропеллер, скорость... Посадочная прямая. Отсюда стало хорошо видно какая же там узкая полоса. Ну просто очень узкая, с перепугу показалось, что метра 2 (на самом деле 5). Значит надо точно держаться ее центра и не допускать изменения направления движения самолета.

А между тем ощущался сильный боковой ветер. Я пытался это как-то скомпенсировать, но было слишком поздно: хоть самолет и летел по оси, но с вертикальной скоростью я сладить не успел. Бац. Удар левым колесом и отскок. На повторную посадку расстояния уже не хватало, полоса была хоть и не очень короткой (960м), но впереди росли деревья, надо было пораньше отрываться. Немедленно уходим! Полный газ. Машина шла вверх плохо, она находилась в посадочной конфигурации: полностью выпущенные закрылки и шасси. Закрылки мы должны были убрать на пробеге после касания, но так ведь пробега не было. А уборка их после отскока привела бы к падению (позже Тони скажет, что на одну ступень их, все же, можно было бы убрать).

Двигатель работает на полном газе, а впереди виднеется стена леса, к которой мы быстро приближаемся. Тони, чтобы хоть как-то уменьшить сопротивление, быстро убрал шасси сразу после отскока. Но все равно, набор был вялым, хотя, по всему выходило, что над деревьями мы все таки пройдем, но не очень высоко.

И прошли метрах в 5. Неприятная это картина. Сразу за полосой, судя по всему, находился подъем: уж очень неохотно набиралась высота. Тони сказал, что надо убрать закрылки. Да знаю, но сейчас нельзя. Показал ему на склон, он согласился, что надо его перетянуть. Ну, а когда перетянули, я аккуратно закрылки убрал. Вырвались. Как они там летают в этом Warnervale? Будь у меня Cessna 152 было бы проще. Но у меня скоростной и тяжелый Arrow.

Обратно летели под впечатлением. Чтобы полет оказался для меня полезным, Тони предложил попрактиковаться в использовании самого древнего и простого способа навигации - лететь вдоль дороги, которая вела к Brooklyn Bridge. А чтобы было еще полезнее, сымитировать полет в низкой облачности. Как? Снизиться до 1500 футов. Учитывая, что рельеф местности здесь был холмистый, относительно земли высота была метров 200-300.

Вообще говоря, мне это дело понравилось. Летим на низкой высоте вдоль дороги, делая развороты там, где она поворачивала. Наверное, с земли водителям было любопытно наблюдать такую картину, не каждый день это происходит. Мне, будь я на земле, было бы интересно увидеть низколетящий самолет, да еще и следующий моим маршрутом.

Подлетели к Prospect, и там стало явно видно, что фронт уже подобрался вплотную к аэродрому: в тренировочной зоне висело облако, поливающее ее дождем. На нашем пути оно, к счастью, не лежало, и мы благополучно зашли на посадку и сели. Посадка получилась хоть и мягкой, но само выравнивание было грязным - нос гулял по тангажу. Что ж это у меня все время ошибки-то разные?

Пока стояли на стоянке, я собирал вещи в рюкзак, а Тони бегал вокруг самолета, швартовал его. Пока не спрятал фотоаппарат, окликнул его и сфотографировал. Как-то так случилось, что я о нем много писал, но ни разу не показывал как он выглядит. Ну вот, мой инструктор Энтони Бэлл:

Вот и все. Дорога домой была традиционной, за исключением того, что в поезде я начал сидя засыпать. Добрался до дома, лег и выключился. Ну и выходные выдались.